Звери

[vattukvinnan]

Лягушка
На берегу Прута жила одна молодая женщина, на которую колдунья наслала лягушку. Лягушка эта скакала за ней по пятам, беспрестанно урча. Женщина была неглупая, сообразила, в чем дело, и поняла: убив эту лягушку, она навлечет на себя смерть, а перед тем – долгую болезнь. Вот она поймала эту лягушку, привязала ее к вьюшке, чем печь закрывают, и подвесила в трубе, пустив на верещавшую тварь дым от щепок, собранных на девяти дворах, на семи могилах и перекрестках. Едва женщина в полночь разожгла дымный огонь, пришла к ней ведьма и стала проситься в дом – она-де хочет одолжить горшок капусты. Женщина ей отказала; ведьма сохла вместе с лягушкой и вскоре после своего колдовства умерла.

Струкис
В мариямпольском повете, в пильвиских лесах есть озеро, называемое Стракбалис (Струкисово болото) – чрезвычайно глубокое, но совершенно без рыбы. Тамошние жители считают, что это оттого, что все рыбы в том озере находятся под властью огромной щуки Струкиса (Куцего), который не позволяет им подниматься со дна; сама маленькая плотвичка не может укрыться от его зоркого глаза. Этот грозный хозяин засыпает всего раз в году – в ночь накануне Иванова дня, и отдыхает недолго – всего час после полуночи. Рыбы тогда, пользуясь сном своего владыки, весело плещутся по всему озеру. Один рыбак узнал эту тайну и, взяв сети, вместе с товарищами ждал, когда уснет Струкис. Едва пробило полночь, как озеро закипело от рыбы; рыбаки поспешно забросили неводы; сети рвались от невиданного улова; рыбаки наполнили лодки; но когда, не умея умерить свою жадность, они хотели еще раз забросить сети, час истек. Струкис проснулся, пришел в ярость, огромными жабрами перевернул лодки, утопил жадных рыбаков и освободил пойманных рыб. После этого, чтобы уберечься от подобных нападений, он сменил время отдыха, и с тех пор час, когда Струкис спит, остается загадкой.

Кукушка
Давным-давно жила могущественная и богатая княгиня, и вот она захотела отдать свою молодую дочь за старого жениха. Молодая княжна долго противилась матери, но, не сумев ни убедить ее, ни упросить иным способом, согласилась, и вот пришел день свадьбы. Едва показалось солнце, на широком дворе начались приготовления, молодую княжну одели в свадебный наряд – только венка еще не было, еще подружки не затянули песни, кладя его на голову девушки.
Уже все ждут в церкви – а невесты не видно; посылают узнать, нет ли ее в покоях старого дворца. Сама княгиня бегает по саду, в вечерних сумерках ищет, зовет, просит, умоляет – напрасно; только насмешливый голос раздается рядом. «Ну так прячься же весь свой век, – воскликнула разгневанная мать, – и весь век повторяй одно и то же!»
Вскоре послышался странный тихий смех, а потом кукование, голос новой птицы. Так княжна превратилась в кукушку. Однако она помнит о своем высоком происхождении, - она слишком горда, чтобы самой вить гнездо, а скучать столько дней, высиживая яйца, и подавно не хочет. Поэтому она ловит маленькую птичку и велит ей сидеть на яйцах. Сама она следит, чтобы птичка старательно выполняла приказанное; и если заметит дерзкое желание убежать, то волосом привязывает птичку за лапку к гнезду.
И, происходя из столь знатного рода, кукушка не только для высиживания яиц и устройства гнезда пользуется чужим трудом; когда она перелетает с места на место, при ней бывает маленькая птичка, которая, как верный паж, приносит пищу своей госпоже.

Змея
Один человек, ярый проповедник католической веры, купил у некоего язычника-змеепоклонника из Литвы несколько ульев меда, а потом, по долгой дружбе, и самого его обратил в веру Христову и хоть и с большим трудом, но уговорил убить отвратительную змею, которую бывший язычник почитал, как бога. Хозяин так и сделал; придя через какое-то время к себе на пасеку, он увидел, что в пустом улье сидит некто черный, в образе человека, рот у него безобразно разодран от уха до уха, глаза косые – вовсе адская тварь. Хозяин обомлел со страху; потом пришел немного в себя и говорит – ты, мол, кто таков и что там делаешь? Образина в ответ: «Я пришел, чтобы отомстить тебе за то, что ты убил своего домашнего бога; и еще больше буду тебя преследовать, если не станешь приносить ему положенные жертвы». Хозяин не испугался и, как честный христианин, выгнал нечисть святым крестом – чудище сей же миг исчезло и неизвестно куда подевалось. Однако когда хозяин приходил на пасеку, там еще долго слышался шум и шипение вроде змеиного.
(пер. с польск. vattukvinnan)