![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
vattukvinnan- Туалет. Раковина. Есть будете где-нибудь еще, я не хочу, чтобы в доме воняло стряпней. Днем сидите где-нибудь подальше отсюда, в дом будет приходить маклер с торгашами, - цедит Банк; она уже направилась к лестнице.
Бритт-Мари дипломатично поворачивается к ней:
- Позвольте мне попросить прощения за мое вчерашнее поведение. Я не знала, что вы слепая.
Банк что-то ворчит сквозь зубы и пытается спуститься, но Бритт-Мари еще не закончила.
- Но я хотела бы указать, что вы не можете ожидать, чтобы все знали о вашей слепоте, если вас видят только со спины, - благожелательно говорит она.
Ворчание Банк делается нетерпеливым. Бритт-Мари идет следом за ней по лестнице, она повышает голос:
- Я никого не осуждаю! Если бы меня проинформировали, что вы слепая, я бы, разуме…
- О господи боже, да не слепая я! – рявкает Банк.
- Э? – изумленно произносит Бритт-Мари.
- У меня ослабленное зрение. Вблизи я отлично вижу.
- Насколько вблизи? – интересуется Бритт-Мари.
- Я вижу собаку. Собака видит остальное. – Банк указывает на собаку, лежащую в метре от лестницы.
- В таком случае вы практически слепы, - констатирует Бритт-Мари.
- Я это и сказала. Спокойной ночи, - говорит Банк.
- А-а. Но вы, значит, не полностью слепы? Вы сказали, что не слепая, зна… - указывает Бритт-Мари.
Банк стонет.
- Спокойной ночи.
- Я, конечно, не привязываюсь к словам, ни в коем случае, но я определенно слышала, что вы сказали «слепая». У меня отличный слух, понимаете ли. Мой врач гово… - упорствует Бритт-Мари, отчего у Банк делается вид, как у человека, который обдумывает, не проделать ли в стене дыру собственным лбом.
- Когда я говорю, что слепая, люди совестятся задавать вопросы и оставляют меня в покое. А когда говорю, что у меня ослабленное зрение, они начинают пережевывать, чем слабое зрение отличается от слепоты. Так что спокойной ночи! – заключает Банк и продолжает спускаться по лестнице.
- Я не пережевываю! – настаивает Бритт-Мари ей в спину.
- Я заметила, - вздыхает Банк.
- Позвольте спросить, зачем вам собака, темные очки и палка, если вы не слепая? – спрашивает Бритт-Мари, отчего у Банк делается такой вид, словно она хочет скорчиться в позе эмбриона и зажать уши.
- Глаза чувствительны к свету. А собака у меня была еще до проблем с глазами. Блин, да это самая обычная собака. Спокойной ночи!
У собаки слегка недовольный вид; она мрачно стоит посреди лестницы.
- Ну а палка? – интересуется Бритт-Мари.
Банк массирует виски.
- Это палка не как у слепых, это прогулочная трость. У меня колени болят. К тому же – практично, когда люди не отходят с дороги.
- А-а, - говорит Бритт-Мари.
Банк отодвигает собаку палкой с дороги.
- Деньги вперед. Никакого кредита. И днем я не хочу вас тут видеть. Спокойной ночи.
- Позвольте спросить, когда, по вашим предположениям, дом может быть продан? – спрашивает Бритт-Мари.
- Как только найду какого-нибудь придурка, который захочет жить в Борге, - отвечает Банк.
Бритт-Мари остается стоять на верхней ступеньке. Банк с собакой скрылись, и лестница кажется пустынной и пугающе бесконечной.
- У меня создалось впечатление, что ваш отец был очарован Боргом. Что-то в этом поселке может вызвать любовь к себе! – кричит она вниз по лестнице.
Банк не отвечает.
- И я не пережевываю! – чувствует Бритт-Мари позыв повторить.
Ворчание Барк звучит как ругательство. Входная дверь хлопает – они с собакой ушли. Дом тонет в тишине.
Бритт-Мари смотрит вокруг. Она понимает, что ни отец Банк, ни сама Банк не уделяли слишком уж много внимания гигиене. По ее предположению, это из-за того, что оба они варвары, ведь предрассудков у Бритт-Мари нет. Ни против мертвых, ни против слепых. Ни против людей с ослабленным зрением. Или что они там. В окно она видит, как Банк и собака исчезают где-то на улице. Снова начинается дождь. Полицейская машина уехала. Мимо проезжает один-единственный грузовик. Потом – тишина. Бритт-Мари мерзнет изнутри.
Она снимает постельное белье, посыпает матрас пекарским порошком. Достает из сумочки список. В нем ничего нет. Ни одного пункта, напротив которого можно поставить галочку. Темнота вползает в окна, обволакивает Бритт-Мари. Бритт-Мари не зажигает свет. Порывшись в сумочке, она находит платок и стоя плачет в него. Она не хочет садиться на матрас, пока он не очистится как следует.
Дверь она замечает уже после полуночи. Расположенная рядом с окном, она выходит прямо в никуда. Бритт-Мари так трудно поверить в то, что она видит, что ей приходится сначала взяться за «Факсин» и перемыть все окна и стекло в двери настолько тщательно, насколько это можно сделать в темноте; только тогда она осмеливается дотронуться до дверной ручки. Ручка не поддается. Бритт-Мари тянет что есть сил, сражается с дверью всем своим весом, не таким уж великим. Одно летучее мгновение она видит мир сквозь стекло и думает о Кенте, обо всем, что он говорил, когда у нее что-то не получалось, и это срабатывает, Бритт-Мари вкладывает всю себя в одно яростное усилие – и летит спиной через всю комнату, когда ручка наконец сдается и дверь распахивается так, что дождь льется на пол.
Бритт-Мари сидит, привалившись к кровати и тяжело дыша, и смотрит в открывшийся проем.
Это балкон.
