Король Хорек

[vattukvinnan]

(чешская сказка)
Бывали, говорят, в Чехии времена – но уж давно это было – когда каждая куриная община жила сама по себе; у каждой был свой двор, своя мусорная куча, где куры могли рыться без помех, и был в каждой общине старший петух, который ею управлял. Которая курица что найдет – то ее; а как петух какое-нибудь зернышко находил, то созывал к нему всех кур и потом отдавал его той, какая ему нравилась больше всех – а то и сам склюет; а если кто из кур на это рассердится, то клюнет ее – она и успокоится. Как только петух где-нибудь закукарекает, так сразу петухи по всей деревне отзывались. Так жили много веков – и порядок был, и страх, и согласие.

И случилось тогда на несчастье, что лягушки-квакушки побрезговали старым обычаем; и вот квакали они, квакали и наквакали себе королем длинноногого аиста. Петухи и куры, видя такое дело, не захотели отстать от лягушек и решили, что хорошо бы и им иметь своего короля.
Созвали они сейм и стали думать что да как, и думали все об одном. Но когда стали выбирать короля, начались между ними драки да раздоры; никто не хотел терпеть, чтобы другой над ним хозяином был, а хотел сам быть хозяином над прочими. Стали петухи один на другого наскакивать и биться так, что перья летели и кровь из гребней лилась.
Тут посоветовал им один старый уважаемый петух, что лучше всего было бы, если б они, чтобы сохранить мир, взяли себе какого-нибудь могущественного короля-чужеземца; и сразу им сказал про пана Хорька – вот-де зубастый сильный господин, которого каждый будет бояться; он-то наверное между ними, курами, установит покой и порядок.
Понравился всем этот совет; сей же час послали к пану Хорьку, чтобы честь по чести с ним договориться.
Пан Хорек выслушал их просьбу, обошелся с ними приветливо и обещал, что оставит курам все их права и старинные свободы, что будет защищать их от коршуна, что их детей уносит, от куницы, что их яйца выпивает, и от вора-воробья, что у них из-под носа зерна крадет; обещал еще, что красивых больших петухов сделает своими королевскими советниками, лакеями и прочими придворными.
Понравились его обещания всем – и курицам, и петухам; с великими почестями посадили они пана Хорька на королевский трон и радовались, что у них такой могущественный и милостивый господин.
Вскорости захотелось королю Хорьку куриной крови. И решил он найти на ком-нибудь из своих подданных как-нибудь вину, чтобы была причина его загрызть и высосать кровь; хорек еще не хотел прямо показать свою хоревую повадку, чтобы петухов и кур не распугать.
Вот он милостиво призвал к себе одного красивого крупного петуха и спрашивает, не пахнет ли чем.
Петух был добрая честная душа и ответил прямо: «Прошу прощения у вашей королевской милости – тут страшно воняет».
Это была вонь, которую издают все паны хорьки, хотя бы и на курином троне сидели.
«Ах ты, дерзкий негодяй, - ощерился на него хорек, - как ты смеешь такое в глаза своему королю и господину говорить?» И – хам! – разом откусил петуху голову и высосал кровь.
Потом призвал к себе другого петуха и опять спрашивает, не чувствует ли тот какого запаха. Петух увидел обезглавленное тело своего товарища и что рот у его королевской милости вымазан кровью, и понял, что дело плохо. Со страху затрясся он всем телом и слова не мог вымолвить.
«Чего трясешься? – ощерился хорек. – Чую, совесть у тебя нечиста. Говори, чем пахнет».
Петух собрался с силами, глубоко поклонился и сказал сладким голоском: «Чувствую, ваша королевская милость, предивный аромат».
«Ах ты, иуда, - яростно выкрикнул король, - хочешь лестью свою мерзость прикрыть?» И – хам! – откусил ему голову и кровь высосал.
Теперь хорек насытился, но ему понравилось играть с петухами; поэтому он позвал еще одного петуха и спросил, чем пахнет.
А этот петух был хитрец; он заметил два обезглавленных тела, и показалось ему, что на королевских усах – кровь, но притворился, что ничего не увидел.
Петух несколько раз почтительно поклонился и осторожно ответил: «Прошу прощения у вашей королевской милости; из-за нынешней сырой погоды у меня страшный насморк – а потому, увы, ничего не чувствую!»
Король увидел, что петух выпутался из ловушки, но по глупости своей ничего не сумел быстро придумать; изволил усмехнуться и милостиво отпустил петуха.
(пер. с чешск. vattukvinnan)